|
Астигервэ, в XIX. 11 — Астегервэ. Это — самое большое озеро южной Лифляндии к северу от Двины, нынешнее Буртнекское озеро. Иерихов — к востоку от Эльбы, недалеко от Тангермюндэ. Гаммерслевэ— Гамерслебен к северу от Гальберштадта. Раздел этот вызвал сомнения у комментаторов. Прямой смысл текста: епископ отдал половину замка Рудольфу, треть — меченосцам, а себе, следовательно, оставил шестую часть (а не четвертую, как решил Йог. Готфр. Арндт. Этому простому пониманию противоречит чтение некоторых рукописей (в изд. Грубера и у Ганзена): Rodolpho... duas partes... reliqult, что, при сопоставлении с одной третью, отданной меченосцам, значило бы (а в латинском тексте вообще значит) две трети. Если даже оставить в стороне это чтение, противоречащее лучшей рукописи Хроники (рукописи Замойских), лежащей в основе издания В. Арндта, то все же останется на первый взгляд непонятным, почему дальше в XIV.5 говорится о Кукеиойсе, как о владении епископа (так, по крайней мере, понял XIV.5 Пабст). Пабст предполагает, что епископ, отдав половину Рудольфу и оставив другую себе, предоставил меченосцам треть всех доходов по замку.Г. Лаакманн предполагает, что при разделе 1209 г. меченосцы еще не получили своей доли, что епископ в 1210 г. владел половиной Кукенойса, а в 1211 г. уступил ордену 1/3 всего замка. Нам кажется, объяснения недоумения надо искать в другом, не насилуя буквального смысла текста. Характер вассального подчинения меченосцев епископу далеко не одинаков с подчинением ему Рудольфа и других, получивших от него личную инвеституру феодом. В первом случае отношения основаны на некоем общем соглашении, довольно неопределенны, а в иные моменты и спорны, во втором — это традиционные и вполне ясные отношения сеньера и его вассала. Отдав Рудольфу половину замка и оставив себе хотя бы только шестую часть, епископ все же имел в Кукенойсе перевес: замок был в руках его людей, что собственно и сказано в XIV.5. О значении факта передачи рыцарям «их трети» уже теперь, в 1209 году, см. выше прим. 64. По Рифмованной Хронике Ливонии, магистр Венно снял с должности, за негодностью, местного начальника над венденскими лэттами, уроженца Зёста (Soest, de Susato) в Вестфалии. Это и был Викберт. Та же хроника сообщает, что Викберт был колесован. Хотя Генрих излагает эту мало приятную для ордена историю сравнительно подробно, он все же многое оставляет в тени, очевидно, намеренно. Какова связь между бегством Викберта из Вендена и его дальнейшим поведением? Что питало в среде меченосцев «семя раздора», которое «сеял» Викберт? Что за смысл в заявлении его о готовности подчиниться решению епископа? Каковы были действительные причины убийства? На все эти вопросы Хроника не дает ответа: оберегая авторитет власти, Генрих сообщает лишь формально необходимое и представляет действия Викберта, как выражение индивидуальной преступности. Тем не менее, в этом рассказе очевидны: наличие разлада в среде меченосцев, наличие тенденций, противоставляющих епископа меченосцам и — магистру. К характеристике Волквина, данной Генрихом, нельзя не добавить, что, по сравнению с Венно, он, бесспорно, отличался меньшей осторожностью в действиях по отношению к епископу. Открытая борьба ордена против Альберта приняла более острые формы при новом магистре. Разумеется Scheda или Schelda в графстве Марк, недалеко от Унны. О пожаре, бывшем приблизительно в марте 1215 г., см. ниже XVIII.6. Имея в виду манеру Генриха насколько возможно обходить молчанием разные внутренние несогласия, нелишним будет отметить это место: очевидно, не всегда пилигримы бывали так послушны и работоспособны. Тестем его был Даугерутэ — см. XVII.3. По этому рассказу, как уже отмечалось, можно судить о сравнительной значительности и богатстве Герцикэ, как города. От слов «Горе мне»... почти буквальное заимствование из плача отца Маккавеев. Ср. Библия, 1 кн. Маккав., 2, 7. Видеть в этом отрывке что-то специфически русское (как делает автор-русснфикатор в статье "Виленского Вестника" за 1867 г.) крайне наивно.(1) (1) Отдельно оттиск под назв.: "Хроника Генриха Латыша, как подспорье к изучению истории С.-З. края». Вильна, 1867. Автор скрылся под инициалами Ст. По Межову—это Столыпин. На Стр. 19 этой книжки он так передает "чисто-русский плач" Всеволода: «Герсика, о возлюбленный мой град! наследие отцовское! Гибель народа моего нежданная! Ахти мне! Почто родился я, чтобы видеть город мой во пламени, видеть разорение и погибель народа моего!» |