|
Скачать всю "Хронику" Генриха Латвийского в *.doc-формате. Двадцать третий год епископства Альберта
[1221 год] Был двадцать третий год посвящения епископа
Альберта, По отъезде в Тевтонию графа Адольфа из Даслэ, вновь возвратился вышеупомянутый достопочтенный епископ рижский с другими пилигримами, правда, немногими. В их числе был знатный Бодо из Гомборга с другими рыцарями и клириками.(232) С возвращением епископа узнали рижане, что не только Эстония, но и Ливония должна быть передана под власть короля датского. И пришли все в великое смущение и в один голос все возражали: и прелаты монастырей, и церковные люди, и горожане, и купцы, и ливы, и лэтты - все говорили, что они до сих пор бились в битвах господних против язычников во славу господа нашего Иисуса Христа и возлюбленной его матери, а не в честь короля Дании; что они предпочтут скорее покинуть эту страну, чем служить королю. И дошло известие об этом до слуха достопочтенного архиепископа лундской церкви, который при осаде ревельского замка многому научился, испытав нападения язычников, и понял, что помощь рижан ему весьма нужна; и послал он послов к епископу рижскому, обещая возвратить Ливонии прежнюю свободу, И отправился епископ с магистром рыцарства и людьми своими к архиепископу в Ревель; тот успокоил их, одарил и обещал всячески стараться вновь возвратить Ливонии ее свободу, лишь бы только тевтоны и датчане были всегда заодно и в мире и в войне с язычниками или русскими. В Саккале и в Унгавнии все королевские и все мирские права были отданы братьям-рыцарям, а епископу оставлены духовные. После того они радостно воротились в Ливонию.(233) По возвравдении их явился в Ригу некий рыцарь
Годескальк, посол короля датского, отправленный им занять
от имени короля должность городского судьи. И воспротивились этому все, кто только были в Ливонии - и ливы,
и лэтты, и тевтоны - до такой степени, что даже купцы отказались дать ему лоцмана на корабль, как при поездке иа
Готландии в Ливонию, так и при возвращении из Ливонии
в Готландию. И ушел он в смущении из Ливонии и отправился в великое и пространное море
без лоцмана и носил
его противный ветер. А так как и в Ливонию он, должно
быть, явился против воли того, кто повелевает
ветрами, то ветры недаром поднялись против него,
и не светило ему солнце правды, как оскорбившему Марию, матерь божью,
называемую звездой моря; потому же и она не указала ему
верного пути. Так этот рыцарь, изгнанный из Ливонии, воротился
в Данию, отказавшись впредь быть королевским судьей
в земле пресвятой девы Марии. Так, так звезда моря всегда
хранила свою Ливонию; так, так госпожа мира и повелительница всех стран всегда
защищала свою духовную
страну; так, так королева неба повелевала земным королям. И разве не повелевала, когда она наказала многих
королей, сражавшихся против Ливонии? И разве не наказала, когда она поразила внезапной смертью великого
короля Владимира полоцкого, собравшегося итти в Ливонию с войском? А когда великий король Новгорода
(Nogardie) в первый раз разорил Ливонию, разве она внезапно не
лишила его королевства, так что он был позорно изгнан
своими же горожанами? Разве не послала она смерть от
руки татар на другого новгородского короля, во второй
раз разграбившего Ливонию?
(234) Разве не достаточно смирила она короля
Всеволода (Wissewaldum) из Герцию,
разорившего рижан огнем и мечом? А король
Вячко
(Vesсеka), который некогда истребил людей епископа в Кукенойсе, разве позднее не погиб жестокой смертью в
Дорпате (Тarbete), как ниже будет сказано? Да и
шведы, осмелюсь
сказать, которые вторглись в роталийские области, подчиненные хоругви пресвятой девы, разве не были перебиты
эзельцами? А король датский, желавший подчинить Ливонию тягостям своего господства, разве не ею (руками немногих) был чудесным образом предан тягостям долгого плена?
Разве она руками слуг своих ливонских не истребила
Свеллегата да и множество других князей и старейшин
литовцев? Разве
Ако, князь некогда вероломных гольмских
ливов, вместе со многими другими не пал убитый рижанами? Разве не погиб
Руссин, старейшина лэттов, в замке
Дабрела? Разве старейшины торейдские, слывшие вероломными, не пали все мертвыми во время мора? Разве все
старейшины Эзеля и роталийских областей не пали от руки
рижан при Торейде? Разве
Лембит,
Витамас
(235) и другие
вероломные старейшины в Саккала не были перебиты рижанами, а уцелевшие тогда и упорствовавшие потом в вероломстве разве не погибли все? Вот как кротка матерь божья
к своим, кто верно ей служит в Ливонии; вот как она всегда
защивдает их от всех врагов и как она жестока к тем, кто
пытается напасть на ее землю или итти против веры и против славы сына ее? Вот сколь много и каких могущественных королей наказала она, сколь многих вероломных
и язычерких князей и старейшин она стерла с лица земли,
сколько раз даровала своим победу над врагами! Ибо всегда
до сего времени завдищала она хоругвь свою в Ливонии, то предшествуя ей, то следуя за ней, и позволяла ей торжествовать над врагами. И кто из языческих, датских или других
королей, когда-либо сражавшихся против Ливонии, не
погиб? В это же время собрались под Торейдой горожане рижские с купцами, ливами и лэттами и, обменявшись клятвами, устроили заговор против короля датского и против всех своих противников. И послали братья - рыцари слуг своих, схватили некоторых старейшин ливов и бросили в тюрьму в Зигевальдэ; тогда рухнули и замыслы прочих.(237) Русские же прислали из Пскова обратно грамоту о мире, заключенном у Оденпэ, а вслед за тем и сами пришли с большим войском, во главе которого стоял король новгородский, в следующем же году убитый татарами.(238) И было в том войске двенадцать тысяч русских, собравшихся и из Новгорода и из других городов Руссии против христиан, находившихся в Ливонии. И пришли они в землю лэттов и стояли там две недели, дожидаясь литовцев и опустошая все, что было по соседству. Затем подошли к Вендену (Wendam). У ворот их встретили братья-рыцари со своими вендами, но не будучи в силах противостоять массе врагов, сожгли дома и деревни и отступили в замок. Однако русские, оставив замок в стороне, перешли Койву и явились в Торейду. И разграбили они всю страну, сожгли все деревни, церкви и хлеб, лежавший уже собранным на полях; людей взяли и перебили, причинив великий вред стране. Литовцы, двигаясь по той же дороге близ Вендена вслед за русскими, перешли Койву, присоединились к ним и, где русские нанесли меньший вред, там приложили руку литовцы (Litowini).(239) И выступили из Риги магистр братьев-рыцарей со своими и рыцарь Бодо с некоторыми пилигримами; за ними последовали и другие, но лишь немногие из-за бывшего в стране несогласия. (240) И пошел магистр со своими и прочими сопровождавшими к Койве и стал на берегу, не давая русским переправиться на его сторону. Некоторые из ливов, переправившись через реку, бросились преследовать литовский отряд, шедший с пленными и добычей из Койвемундэ, и убили у них до двадцати человек, прочие же спаслись бегством к русским. Другой, русский, отряд они застали в деревне Когельсэ, (241) убили и у них семь человек, а другие бежали и воротились к своим или скрылись в лесу. И сказали тогда русские: "Нехорошо нам оставаться з д е сь, так как ливы и тевтоны собираются вокруг нас со всех сторон". И, поднявшись в полночь, стали уходить из страны, а на следуюшую ночь, остановившись в Икевальдэ, (242) разграбили и сожгли окрестную область. На третью ночь такой же вред приминили в местности у Имеры, затем поспешили в Унгавнию, четыре дня таким же образом опустошали и эту область, а там вернулись в Руссию. Литовцы же, не решаясь отделиться от русских из страха перед тевтонами, ушли с ними во Псков и оставались там целый месяц, чтобы потом безопасно возвратиться в свою землю.(243) Братья-рыцари с прочими прошли до Имеры и, думая встретить литовцев у Двины, вернулись назад, устроили, вместе с епископской дружиной из Кукенойса, засаду и ждали врагов три недели. Братьям - рыцарям надоело ожидание и они возвратились в Ригу, а Теодерих, рыцарь из Кукенойса, с другими рыцарями, епископскими слугами и немногими лэттами, отправился по направлению ко Пскову, по пути в течение семи дней разыскивая литовцев. И нашли наконец следы их и тотчас поспешили к ним. Тевтонов тут было только пятнадцать человек, лэттов больше, но в общем у них было всего восемьдесят девять человек, а у язычников шестьсот. Не без страха поэтому перед массой врагов, но возложив всю надежду на господа, они смело двинулись вперед. Литовцы, видя, что те наступают, выстроили и свое войско для отпора, а двести человек из лучших своих всадников поставили отдельно, чтобы преследовать бегущих тевтонов. Прочие все большим отрядом пошли навстречу тевтонам, и не могли тевтоны, по своей малочисленности, биться с ними, а бился тот, кто некогда пожелал, чтобы один человек гнал тысячу, и чтобы двое обратили в бегство десять тысяч. Положившись на него, пошли на врагов, подняв знамя; завязался бой, и падали люди с обеих сторон. Так как дорога, пролегавшая по лесу, была узка, тевтоны пошли в бой впереди, а лэтты все двигались вслед за ними и кричали, как были научены на тевтонском языке: "Бери, грабь, бей!" Литовцы, перепуганные этими криками, думая, что следом идет много тевтонов, обратились в бегство, и пал тут храбрейший из них и до сотни других, а прочие, бросив оружие, разбежались по лесу. И собрали тевтоны всю добычу, а чего не могли унести с собой, то сожгли; захватили и увели около четырехсот коней и славили того, кто бился за них. У тевтонов было убито там трое, да упокоятся со Христом души их в мире. Аминь. Литовцы, бежавшие в лес, потом, так как время было уже зимнее, одни потонули в Двине из-за трудности переправы, другие сами повесились в лесу и не вернулись в землю свою, потому что разграбили землю пресвятой девы и сын ее наказал их за это, да будет слава ему во веки. Рижские купцы шли с товарами в Роталию. И явились
датчане, схватили их, говоря, что это земля короля, связали и увели с собой в Ревель. И послали епископ рижский
и магистр рыцарства просить, чтобы их отпустили; и те
отказали. Тогда
сообщено было датчанам, что рижане идут с войском, и тотчас все были отпущены.(244) И не пошли
рижане в Эстонию, а отправились вместе с ливами и лэттами
в Унгавнию, созвали к себе жителей Саккалы и Унгавнии
и направились в Руссию против врагов своих, разоривших
Ливоншо. Оставив позади Псков, они вступили в королевство Новгородское (Nogardense) и разорили всю окрестную
местность, сожгли дома и деревни, много народу увели
в плен, а иных убили. Лэтты добрались до церкви недалеко от Новгорода, захватили иконы (icones), колокола,
кадила и тому подобное и вернулись к войску с большой
добычей. Отомстив врагам, пошло все войско обратно
с радостью и без всяких потерь, и вернулся каждый в дом
свой, и смыто было оскорбление, нанесенное русскими ливонской церкви. |